Истоки публицистического творчества уходят в глубь веков, в пору, когда формировалось универсальное средство социального общения и управления - речь, слово. Уже на ранних стадиях формирования культуры умелое владение речью трактовалось как социальная ценность. Важнейшей предпосылкой расцвета знаменитого античного красноречия явилась свобода обсуждения народом (собрание считалось правомочным при участии в нем не менее 6 тысяч граждан) животрепещущих вопросов общественной жизни. Именно этот вид работы со словом лежит у истоков многих ответвлений словесного мастерства, литературного искусства в западноевропейской и русской культурах.

В трудах философов и ораторов античности и средневековья постоянно звучит преклонение перед чудом слова. Аристотель говорит об этом неоднократно. Даже антагонист Аристотеля и глава афинской ораторской школы Исократ в данном вопросе вполне солидарен с ним.

В Риме противопоставлялись понятия “оратор” и “ритор”. Под первым предразумевается общественный деятель, государственный муж, владеющий красноречием как средством политической деятельности. Под вторым знаток теории красноречия, правил речевого мастерства, умеющий ими владеть и их преподавать, но не дерзающий вступать в реальные политические споры о судьбах государства.

Конечно, случалось и единство профессиональных специализаций. Наиболее яркий пример тому - Цицерон, прославленный оратор, охотно обучавший приемам красноречия и размышлявший о них в диалогах об ораторском мастерстве. Однако в первую очередь Цицерон - политик и общественный деятель, именно политический оратор, а не ритор.

Из-под пера учителей красноречия выходило много пособий под названием “Риторика”. Они стремились классифицировать бытовавшие роды публичного слова и систематизировать приемы каждого из них. Через всю античность прошло различение трех основных родов красноречия: эпидектическое (торжественное), судебное, совещательное (симбулевтическое). Такую группировку определили особенности общественной жизни античности. Похвала, прославление героических деяний, а также надгробные плачи перешли постепенно в прозаическое слово из песнопений аэдов, являвшихся неотъемлемой частью жизни архаической Греции. Судопроизводство большинства греческих городов-республик основывалось на решении судей-присяжных, насчитывавших в торжественных случаях более 500, а порой и до 1500 человек. Понятно, сколь велика здесь роль обвинительной или защитительной речи. От этого зависело наказание обвиняемого, а порой и его жизнь.

И все же большинство риторов и риторик согласны, что наивысший и наисложнейший род красноречия - симбулевтическое (совещательное) или политическое слово. В этих случаях“то, о чем люди совещаются или по поводу чего высказывают свое мнение ораторы, сводится, можно сказать, к пяти главным пунктам; они следующие: финансы, война и мир, защита страны, ввоз и вывоз продуктов и законодательство”, - писал Аристотель. Такими и были в основном дела, выносившиеся в демократических полисах Греции и в античном республиканском Риме на обсуждение народных собраний.

Отсюда и уважение, которым пользовались граждане, способные удержать внимание многотысячного народного собрания, убедить в разумности своего предложения, настоять на немедленном его утверждении. Так красноречие из свойства, от природы присущего многим людям, постепенно превратилось в профессию немногих, в незаменимое для античности орудие общественно-политического влияния и авторитета. Ведь только с помощью убедительной публичной речи можно было увлечь в едином порыве массу людей, донести до всех вместе и до каждого в отдельности необходимую мысль, повести за собой.

Политическая содержательность античного красноречия, его актуальность, ориентация на практическую действенность высказанных предложений, их открытость создают обширную сферу общности политического устного слова и публицистики. О характере этой общности можно судить полнее, если познакомиться с красноречием самых прославленных ораторов древности - Демосфена и Цицерона. Два века, что разделяют их жизни, являются целой эпохой, эпохой эллинизма. Демосфен стоял у ее колыбели, Цицерон воспринимал как наследие. Пламенные политические речи Демосфена о мерах борьбы с агрессией македонского царя Филиппа II, грозившей независимости родного города, уже в античности именовались“филиппиками”. За 10 лет (351-341 г. г. до н. э. ) оратор создал 8 “филиппик”. Они обращены к народному собранию Афин, ко всем гражданам афинского полиса и подчинены одной идее: собрать силы для отпора македонской агрессии, защитить независимость демократического отечества. Эта борьба была очень трудной из-за того, что промакедонские настроения проникли в среду афинских граждан. Активно выступали на народном собрании сторонники мира и компромиссов с Филиппом. Цель “филиппик”- организация мощного отпора врагу. Доказательства необходимости и возможности этого концентрируются вокруг истолкования очередных политических акция Филиппа, трактовки поступков афинских союзников и противников среди других греческих полисов, объяснения реакции афинских граждан. Серия доказательств подводит к необходимости срочных практических мер. Оратор предлагает перераспределить налоги на строительство флота, быстро соорудить боевые корабли, выступать в походы, активно поддерживать города, которые борются с Филиппом, направлять посольства для заключения новых союзов против македонян.

Такова содержательная сторона “филиппик”. Что же касается их построения, они, по свидетельству древних, были исполнены и донесены так, что производили неотразимое впечатление на слушателей. К сожалению дошедшие до нас тексты“филиппик”нельзя считать точно соответствующими реально сказанным. И все же по ним можно судить о приемах построения политических речей Демосфена. В главном они соответствуют тем рекомендациям“Риторик”, которые требовали находить возможные способы убеждения относительно каждого данного предмета.

Способов убеждения, зависящих от личности самого оратора, множество - здесь действует весь его политический и жизненный кругозор, нравственный опыт, авторитет. Риторики с особой тщательностью выделяли средства выразительности, способные заинтересовать аудиторию вне зависимости от предметного содержания речи. Таковы состязательность, острота полемичности, “лобовое” противопоставление доводов “за” и “против”. Эти безотказные средства привлечения внимания слушателей стали приметами античного красноречия. Для Демосфена характерен обостренный полемизм, прямое и категоричное скрещение своих доводов с доводами противника. В“филиппиках”это, с одной стороны, опровержение миролюбивых заверений Филиппа фактами его захватнических действий, с другой - обличение сторонников промакедонской политики в самих Афинах.

Не менее сильно действует прямое обращение к слушателям. Для мастеров красноречия характерна способность идентифицировать себя с аудиторией, сказать как бы не от себя, а за нее. Именно такой была третья речь Демосфена против Филиппа. После этой речи афиняне проголосовали за меры, предложенные оратором, согласились со всеми его доводами, отправили посольства в другие полисы для объединения в борьбе против Филиппа.

Так еще раз подтвердилось, что для совещательного красноречия возбуждение эмоций аудитории - не самоцель, а лишь средство, лишь орудие борьбы для достижения конкретных политических результатов. Величие Демосфена состоит в том, что вся его жизнь была как бы продолжением его речей, а слова подтверждением поступков.

Но афиняне потерпели сокрушительное поражение от македонян в битве при Херонее (338 г. до н. э. ). И, хотя до определенной поры нормы общественной жизни в Афинах оставались прежними, существо политической деятельности граждан качественно изменилось. Вместе с тем произошел и спад афинского политического красноречия.

Его крупнейшие представители как бы заново родились на очередном этапе расцвета античной культуры - в творчестве римских ораторов.

Насколько же велика профессиональная близость деятельности политического оратора, подобного Демосфену, деятельности публициста? Сходство значительно. Оно в политической актуальности, практической действенности речей, их ориентации на оперативный общественный резонанс. Но есть и отличие нетождественность устных и письменных речевых средств отображения действительности и воздействия на нее.

Лишь несовершенные авторы читали свои речи по написанному образцу. Обязательной процедурой риторического образование было запоминание подготовленного текста. А это неизбежно означало импровизацию.

Импровизация, напряженная эмоциональность, непосредственность личного контакта оратора с публикой по-иному структуируют его деятельность сравнительно с публицистом, влияют на состав текста. Но столь же закономерно говорить и о совпадении социальных функций и некоторых других творческих операций политического оратора и публициста.

Нормативные античные риторики предписывали различать в построении речи этапы: нахождение, расположение, словесное выражение, запоминание и произнесение. Из этих пяти операций три первых могут быть соотнесены и с творческими акциями в публицистике.

Выразительный пример того, как деятельность оратора и публициста сочетаются, расслаиваются и в конечном счете взаимообусловливают друг друга, - ораторская практика Цицерона.

Цицерон пережил два кульминационных взлета: первый - в свое консульство (63 г. до н. э. ), второй - незадолго до своей гибели в борьбе за восстановление республиканского строя (43 г. до н. э. ). Его слава как политического оратора была бы, вероятно, меньше, если бы не сохранились тексты его речей против Катилины - так называемые“катилинарии” - и тексты речей против Марка Аентония, которые сам Цицерон назвал “филиппиками”. Катилина - глава антигосударственного заговора, выросшего до опасных масштабов в год консульства Цицерона. Заговорщик умело лавировал между сенатскими группировками, маневрируя речами, деньгами, обещаниями, вербовал сторонников, привлекал обиженных и обделенных посулами и подачками. Информация о готовности открытого выступления заговорщиков побудила консула Цицерона произнести перед сенатом разоблачительную речь. Это произошло 8 ноября 63 года до н. э. Распространенная в списках речь надолго стала эталоном ораторского мастерства. Ее приводили в качестве образца не только учебные пособия по риторике, но и исследователи латинской художественной прозы. В“катилинарии”- напряженность полемического пафоса, сочетание логически обоснованных доказательств с эмоциональной экспрессией, которое неотразимо действует на аудиторию, подчиняя ее воле оратора.

О времена! О нравы! Сенат все это понимает, консул видит, а этот человек все еще жив. Да разве только жив? Нет, даже приходит в сенат, участвует в обсуждении государственных дел, намечает и указывает своим взглядом тех из нас, кто должен быть убит, а мы, храбрые мужи, воображаем, что выполняем свой долг перед государством, уклоняясь от его бешенства и увертываясь от его оружия.

Нельзя не согласиться с тем, что теоретико-риторические рекомендации Цицерона блистательно исполнены им на практике. Оратор делает для слушателей непосредственно ощутимыми и ответственность переживаемого момента, и опасность затеваемого злодеяния, и необходимость срочных решительных совместных действий. Даже по приведенному отрывку можно судить о насыщенности следующих друг за другом риторических фигур: вопросно-ответные конструкции, противопоставления (антитезы), параллелизмы, нарастания синонимов, восклицания, гиперболы создают художественный облик произведения.

Цицерон требовал немедленно удалить Катилину из Рима, чтобы лишить его возможности плести козни в сердце республики. Для более суровых мер еще не доставало улик. Речь достигла цели - Катилина покинул Рим. Дальнейшие речи Цицерона разоблачают сторонников Катилины и переход последнего к вооруженной борьбе. Так заговор был раскрыт, Катилина убит в сражении, а консул Цицерон получил от народного собрания почетное звание“отец отечества”. Подобно Демосфену, дважды увенчанному золотым венком за заслуги перед афинским народом, Цицерон-политик воспринимал почести, которыми в значителдньой степени был обязан Цицерону-оратору. Но, как и Демосфена, его ожидали суровые испытания, крутые повороты фортуны.

Ораторское творчество Цицерона завершают 14 “филиппик”, созданных с сентября 44 до апреля 43 года до н. э. Политического противника, вызвавшего эти речи, звали Марком Антонием. Это сподвижник и преемник многих государственных акций погибшего от кинжалов сенаторов-республиканцев 15 марта 44 г. до н. э. диктатора Гая Юлия Цезаря. Марк Антоний был одной из центральных фигур возникшей гражданской войны, главой антисенатских военых сил. Завершающий цикл речей Цицерона - это прощальное слово погибающей Римской республики. Он исполнен напряженности и пафоса, но в некоторых“филиппиках” меньше, чем в “катилинариях”, заметна риторическая отделка. Их слог проще, а порой и грубее, особенно во второй“филиппике”, которая создана в октябре 44 г. до н. э. и распространялась в списках. Здесь один из наглядных примеров совмещения устной и письменной традиций. В третьей“филиппике”, произнесенной перед сенатом в декабре 44 г. до н. э. , Цицерон объявляет Антония врагом госуларства и проволит эту мысль далее через все свои выступления.

Речи Цицерона, следовавшие за развитием событий, нередко предвосхищавшие их, настаивавшие на решительных действиях по защите республиканского строя, достигли того, что Марка Антония сенат объявил врагом отечества, Дециму Бруту вверил командование сенатскими войсками. Казалось, что надежды Цицерона близки к осуществлению. Однако при всем могуществе и убеждающей силе политического слова дело гражданских войск решается не талантов ораторов, а мастерством полководцев. Между командующими тремя группами войск - Марком Антонием, Октавианом (наследником Цезаря) и полководцем Лепидом - был заключен союз. Это решило исход этапа гражданской войны.

Трагическая смерть Цицерона не только не ослабила, но многократно увеличила и утвердила славу его произведений, притягательную ценность его речей, ставших риторическим образцом на многие столетия.

К какой же сфере деятельности относятся данные памятники политического красноречия? Творческим стимулом, сутью, целью“катилинарий” и “филиппик”являлась сфкра политики, деятельность политическая. Это образцы не столько собственно художественных, сколько целенаправленно политических текстов, адресованных широкой аудитории, призванных достичь оперативных решений государственной важности. Это мнение неоднократно выражал и сам Цицерон. Он не уставал заявлять в письмах, заверять коллег и друзей, что, выступая на форуме и в сенате с“катилинариями” и “филиппиками”, занимается спасением государства, а не делос историков или поэтов. Привлекать исторические сведения, документы, использовать приемы художественной речи были обязательной предпосылкой политического успеха оратора, так как формировало доказательность его речи. И об этом также не уставали напоминать риторики, включая в свою сферу влияния и историографию и даже поэзию. И все же красноречие, хотя и продолжало тесно взаимодействовать с художественной литературой, историографией, литературой, все же обособлялось от них. И шло это обособление в русле политической деятельности, наиболее престижной в то время. Лидирующая роль политического красноречия резко падает после изменения государственного строя в эллиничтической Греции и в императорской Риме. Перестав быть необходимым оружием для подлинных политических прений, принципиальных идейных битв, мастерство красноречия перешло у школьным преподавателям, политиканам, судейским адвокатам.

И не только самовластие императора лишало устное красноречие былой славы, влияния после падения Римской республики. Разросшиеся пространства мировой империи требовали активизации иных форм политического общения помимо ярко воспламеняющегося, но и быстро тускнеющего при пересказе и переписке устного слова. Происходило совершенствование иных, письменных, собственно литературных жанров. Развивалось мастерство иносказательной сатиры, переживали недолговечный, но шумный успех остро полемические, нередко тацно распространявшиеся памфлеты, активно развивалась эпистолография. Процесс переориентации духовной культуры Римской империи с преимущественной роли устных жанров на письменные происходил длительно, постепенно.

Преставление о политических речах великих ораторов античности, предпосылках их создания и условиях произнесения дает право говорить о значительном сходстве данной деятельности с публицистическим творчеством. Сходен их предмет наиболее актуальные факторы общественно-политической жизни. Сходны функции оперативное воздействие на общественное мнение, сознание и поведение. Во многом сходны творческие методы“изобретения”текстов. Есть основания говорить об античном политическом красноречии как прообразе публицистики. Устная форма изложения подготовленных текстов предопределила тем не менее такое своеобразие их содержания, композиционных и стилистических особенностей, которое типологически отличает их от“ставшей”письменной публицистики. На формирование последней наряду с мастерством красноречия существенно повлиял опыт предшествующей письменной культуры.

    ИСПОЛЬЗОВАННАЯ ЛИТЕРАТУРА
    Ученова В. В. У истоков публицистики. - Москва, 1989.
    Ораторы Греции. - Москва, 1985.

Кузнецова Т. И. , Стрельникова И. П. Ораторское искусство в Древнем Риме. Москва, 1976.