Сколько вы ни пишите еще повестей и драм, вы не опередите вашей Илиады, ваших “Записок охотника”: там нет ошибок, там вы просты, высоки, классичны, там лежат перлы вашей музы.

Из письма И. А. Гончарова И. С. Тургеневу от 28 марта 1859 г.

“Записки охотника” явились переходом от начального периода творчества И. С. Тургенева, в течение которого он создал множество стихотворений и поэм, к новому этапу творчества, к реалистической прозе. И. С. Тургенев, поставивший перед собой новые творческие задачи, обратился для их воплощения и выражения к рассказам-очеркам, которые характерны для писателей “натуральной школы”. Обращение к этому жанру позволило Тургеневу почти с документальной точностью описывать нелегкую жизнь крестьян, нравы и быт помещиков; однако повествование лишено сухости, так как во всех рассказах присутствуют лирические пейзажные зарисовки, в которых сказалось своеобразие тургеневской манеры.

“Записки охотника” состоят из двадцати пяти рассказов, представляющих собой отдельные законченные произведения, разнообразные по содержанию и художественным особенностям. Однако при чтении “Записок охотника”создается впечатление целостности, чувствуется внутреннее единство рассказов. Это единство объясняется прежде всего близостью тематики, общностью содержания (правдивое, реалистичное изображение жизни крестьян и помещиков) и идейной целеустремленностью рассказов, их антикрепостнической направленностью. Кроме идейного единства рассказов “Записок охотника”, важную роль играет художественная канва, поэтичность и эмоциональность рисунка. В основе художественной стройности “Записок охотника” —образ рассказчика (охотника), от лица которого ведется повествование. Рассказчик обычно принимает непосредственное участие в описываемых событиях и не скрывает своего отношения к ним. Он слушает (или подслушивает, как в “Конторе” и “Свидании”) разговоры действующих лиц, иногда вмешиваясь в беседу, или специально расспрашивает их о жизни, попутно сообщая читателю уже известные сведения об этом лице. Можно отметить и другую особенность“Записок охотника”. Рассказчик часто обращается к читателю, активно привлекая его к восприятию происходящего. “Дайте мне руку, любезный читатель, и поедемте вместе со мной”, — так начинается рассказ “Татьяна Борисовна и ее племянник”. Рассказчик ведет непринужденную, живую беседу с читателем: “Вечером мы с охотником Ермолаем отправились на “тягу”.... Но, может быть, не все мои читатели знают, что такое тяга. Слушайте же, господа” (“Ермолай и мельничиха”). Далее рассказчик опять адресуется к читателю: “Итак, мы с Ермолаем отправились на тягу; но извините, господа: я должен вас сперва познакомить с Ермолаем”. Кроме того, рассказчик вежлив и ненавязчив. Вот как заканчивает он рассказ “Однодворец Овсяников”: “Но, может быть, читателю уже наскучило сидеть со мною у однодворца Овсяникова, и поэтому я красноречиво умолкаю”.

Так же трогательно Тургенев заканчивает “Записки охотника”, произнося в заключительном рассказе “Лес и степь” теплые, дружеские слова: “Однако пора кончить. Кстати заговорил я о весне: весной легко расставаться, весной и счастливых тянет вдаль.... Прощайте, читатель; желаю вам постоянного благополучия”. В этом рассказе с особенной отчетливостью видна глубокая и нежная любовь Тургенева к природе, его проникновенная наблюдательность. Обилие и яркость используемых рассказчиком эмоциональных эпитетов, сравнений, метафор, восклицательных предложений передают его восторженное отношение к природе. Он хочет увлечь читателя, о чем говорят постоянные обращения, призывы, направленные на то, чтобы разбудить воображение и чувства читателя, заставить его ощутить переживания автора. В других рассказах описания природы создают лирическое настроение, готовят читателя к восприятию дальнейшего повествования (если они расположены в начале рассказа). Например, в рассказе “Бежин луг” удивление и тайное беспокойство охотника, заблудившегося и попавшего в незнакомые места под спускающимся покровом ночи, настраивает читателя на необычный, таинственный рассказ. Белые камни в лощине в виде котла (“.... казалось, они сползлись туда для тайного совещания.... ”); неожиданно открывшаяся под ногами охотника “страшная бездна”, ночной сумрак и туман, гробовая тишина — все это подготавливает читателя к страшным историям о всякой “нечисти”: русалках, домовых, леших, оборотнях, покойниках и даже об антихристе (Тришка — “удивительный, лукавый человек”). Эти истории рассказывают мальчики в ночном у костра, к которому вышел из леса охотник. С большим вниманием и любовью Тургенев описывает крестьянских детей, метко выделяя индивидуальные черты каждого мальчика. Наиболее восторженно писатель говорит о Павлуше: “Что за славный мальчик! ” Автор восхищается его “смелой удалью и твердой решимостью”, с какой он, безоружный, ночью, “нимало не колеблясь, поскакал один на волка.... ”. Рассказчик сразу заметил одаренность Павлуши: “.... глядел он очень умно и прямо, да и в голосе у него звучала сила”. Павел, смышленый, умный мальчик, только слушает истории о “нечисти”, сам же рассказывает о реальных событиях, происходивших в его деревне во время солнечного затмения. Однако темнота и необразованность берут свое: Павлуша верит приметам, он суеверен, как все крестьянские дети и взрослые, крепостные крестьяне. Природные способности, не получив развития, увядают или воспринимаются окружающими как ненормальность. Так, в рассказе “Касьян с Красивой Мечи”, кучер Ерофей презрительно говорит об умном, грамотном Касьяне, что тот “чудной человек: как есть юродивец”, “неабнакавенный”, “непостоянный такой, несоразмерный даже”. Ерофей относится к очень распространенному типу людей, которые воспринимают все им неизвестное, выходящее за узкие рамки их мышления как несерьезное и ненужное. Касьян вылечил Ерофея от золотухи, но все равно он “глупый человек, как есть”, по заключению Ерофея. Глубоко верующий в Бога, Касьян живет в единении с природой: он перекликается с птицами, собирает разные травы, осуждает рассказчика-охотника за то, что тот убил птицу: “.... великий грех показать свету кровь, великий грех и страх.... ”Пешком Касьян исходил половину страны и узнавал новые места с радостью и любовью: “.... ходил на Окукормилицу, и на Цну-голубку, и на Волгу-матушку, и много людей видал, добрых хрестьян.... ” Он верит в древнюю легенду о теплом далеком крае, “где живет птица Гамаюн сладкогласная, и с дерев лист ни зимой не сыплется, ни осенью, и яблоки растут золотые на серебряных ветках, и живет всяк человек в довольстве и справедливости.... ”. Касьян верит в этот рассказ, отражающий мечту простого народа о рае и “царствии Божием на земле”. Человеком, близким к природе, был и Калйныч, не любивший рассуждать и веривший всему слепо. Он“принадлежал к числу идеалистов, романтиков, людей восторженных и мечтательных.... ”. Калиныч благоговел перед своим барином, прислуживал ему и “наблюдал, как за ребенком”. В рассказах охотника о загранице романтическую натуру Калиныча “трогали описания природы, гор, водопадов, необыкновенных зданий, больших городов”. В гармонии с природой доживает свой век парализованная Лукерья из рассказа “Живые мощи”. Стараясь не думать о своей беде, абсолютно беспомощная и тяжело больная, Лукерья вся превращается в зрение и слух и умиленно наблюдает за семьей ласточек, за случайно заскочившим зайцем, напомнившем ей важного офицера; за“курочкой-наседочкой”с цыплятами; слушает, как жужжат пчелы, воркует голубок, чувствует запахи с полей и из сада. Темной зимой Лукерья рада трескотне сверчка или возне мышей. Смиренно перенося страдания, Лукерья возвысилась душой и сняла все грехи не только с себя, но и с покойных своих родителей. Ее посещали вещие сны: о том, как уводит ее в рай Христос, оставляя ее болезнь на земле; как сама смерть назначает ей срок. Умирая, “она все слышала колокольный звон”, шедший, как она говорила, “сверху”. Тургенев показал и других крестьян, отдаляющихся от природы, пытающихся обустроиться в обществе в новых условиях. Рассмотрим один из таких персонажей: “Хорь был человек положительный, практический, административная голова.... ” У него крепкое хозяйство, большая семья; он “ладил с барином и прочими властями. Его познанья были довольно, по-своему, обширны”, однако “водились и за ним многие предрассудки и предубеждения”. “Баб он, например, презирал от глубины души”, считал, что “баба — мужику слуга”. Хорь был человек, который знал свое место (он не хотел, например, откупиться от помещика) и “действительно понимал свое положение”, чего нельзя сказать о бурмистре из одноименного рассказа. Имея в своих руках власть, бурмистр Софрон разбогател на торговле и притеснении крестьян подчиненной ему деревни. Однако“стариков-то, что побогаче да посемейнее, не трогает”, а обирает и закабаляет бедных, чем-либо не угодивших ему мужиков, не имеющих права голоса. Лютым зверем предстает он перед крестьянами, а перед помещиком —исполнительным слугой, пекущимся о благе крестьян и порядке в его деревне, где он своевольно правит, исправно посылая барину оброк. Барин же этот (Пеночкин) считает себя отцом крестьян и совершенно не вникает в управление отдаленной деревней. Напротив, он считает Софрона “государственным человеком, молодцом”. Пеночкин старается предстать перед рассказчиком гуманным и хорошим хозяином, но “случайные неприятности” (сцена с ненагретым вином, с жалобой крестьян) выдают его деспотичную, жестокую натуру. В “Записках охотника”встречаются разные образы помещиков. Например, сумасбродный Чертопханов, ставший гордецом и забиякой после того, как получил (вместо ожидаемого богатого) нищее наследство. Он“неслыханно дерзко обращался со всеми, даже с установленными властями”. Однако Чертопханов обладал добрым и благородным сердцем и помог выйти застенчивому, кроткому, слабому Недопюскину из неприятной ситуации, после чего они не разлучались, жили вместе, и“неограниченная благодарность Недопюскина скоро перешла в подобострастное благоговение”. В рассказе “Конец Чертопханова”последний спасает незнакомого ему человека от смерти, за что тот достает Чертопханову великолепного коня, ставшего последней утехой и радостью несчастного помещика. Несчастен также и безымянный “Гамлет Щигровского уезда”. Обедневший помещик не может найти себе применения, оказывается беспомощным и не приспособленным к жизни из-за своей бесхарактерности и, как он говорил, “неоригинальности”.

Невозможно охватить всего многообразия человеческих характеров, представленных в “Записках охотника”. Это и талантливый Яков (“Певцы”), спивающийся в кабаке; и правдоискатель Митя (“Однодворец Овсяников”), заступающийся за крепостных; и лесник Бирюк (“Бирюк”), ответственно несущий свою службу, и многие другие: крестьяне, помещики, дворяне, фабричные рабочие, купцы.

Своеобразен и язык повествования. Помимо бесспорного умения писателя передавать индивидуальные черты в речи самих действующих лиц и очень точно подбирать эпитеты, выделять мелкие, но очень выразительные детали, хочется отметить умение Тургенева использовать необычные, очень живые сравнения. Например, осенний“чрезвычайно мелкий и холодный дождь.... не хуже старой девки, неугомонно и безжалостно приставал” к охотнику. Или: дом Чертопханова “торчал на голом месте, в полуверсте от деревни, как говорится, “на юру”, словно ястреб на пашне”. Еще одно интересное сравнение: “.... староста отвечал.... как-то вяло и неловко, словно замороженными пальцами кафтан застегивал”. Для кого-то могут показаться странными выражения, которые употребляет Тургенев, описывая уставшую в жару собаку, которая “в ответ на укоризны своего господина униженно виляет хвостом и выражает смущение на лице.... ”. Однако тому, кто по-настоящему любит и понимает этих умнейших животных, такая фраза близка. Богатый художественный мир “Записок” наполнен любовью автора к родной природе и к людям, живущим рядом, наполнен особой, тургеневской, атмосферой и творческим увлечением, которое “неотразимо овладевает симпатией читателя, с первой страницы приковывает к рассказу мысль его и чувство.... И пройдет много времени — читатель может забыть ход рассказа, потерять связь между подробностями происшествий, упустить из виду характеристики отдельных лиц и положений, может, наконец, позабыть все прочитанное, но ему все-таки будет памятно и дорого то живое, отрадное впечатление, которое он испытывал при чтении рассказа” (Н. А. Добролюбов).