Шекспир вступил в новый XVII век как зрелый и овеянный славой художник. Началось последнее десятилетие его творчества. Художник с огромной силой выражает мысли и настроения передовых людей своего времени, он создает цикл своих великих трагедий.

Шекспир заимствовал внешний сюжет "Гамлета" у Бельфоре ("Трагическая история"), в свою очередь заимствовал его у Саксона Грамматика.

Шекспир переносит действие трагедии в прошлое, ряд признаков ясно говорит о том, что трагедия должна была восприниматься как рассказ о прошлом, хотя бы и близком. Почему Гамлет живет и действует в несовременной Шекспиру обстановке? Глубокий ответ на это дает Гегель в "Эстетике".

".... Не только в старом, но и в новом искусстве время, в которое вставлены идеалы, суть былые времена. Такие времена устанавливают воспоминанием не в своей завершенности; воспоминание сохраняет от них только общую картину: обстоятельства места при таком воспоминании вообще стираются, не присутствуют с непосредственной определенностью; все внешнее окружение уже преподносит воспоминанию обобщенность. Таким образом, былые времена, по самому своему содержанию - уже почва для героев, на ней еще никаких нужд и потребностей не возникло, а государственного строя и законного порядка еще не существует. И тут художник в смысле соотношений, условий и образа действий гораздо свободнее; правда, есть воспоминание.... но там, где имеется исторический элемент, художнику еще надо довыработать всеобщее.... Картина из прошлого обладает тем преимуществом, что в ней дана форма всеобщего.... "

* * *

Возникает вопрос: почему Шекспир с такой точностью определяет возраст Гамлета тридцать лет? Это могло быть сделано в силу простой случайности, но всеже в таких вопросах у Шекспира случайностей не бывало. Думается, что тридцатилетний Гамлет нужен Шекспиру потому, что, будь он более молодым, перед ним нельзя было бы поставить такие сложные проблемы, которые поднимаются в трагедии. Во всей трагедии нельзя найти ни одной сцены, где бы Гамлет отнесся с высока к кому-либо из людей ниже его по положению. Актеры для него такие же почетные гости, как и все другие, и нигде не дает Горацио почуствовать его бедность или незнатность.

Гамлет - не узко-бытовой образ, но характер, наполненный огромным философским и жизненным содержанием. В образе Гамлета с определенной силой выражено то состояние, которое было типично для множества людей шекспировской эпохи. Понять героя любой драмы можно исходя из логики самой драмы. Не то с Гамлетом, утверждают многие, надо бы знать каким он был в Виттенберге, что его сделало таким сосредоточенным на далеких от житейских стихий раздумьях. Недаром же другие персонажи трагедии сравнивают Гамлета сегодня с Гамлетом вчерашним. Вот таким вспоминает прежнего Гамлета Офелия: "Взор вельможи, меч солдата, язык ученого".

Сомнений быть не может, Гамлет - пламенный выразитель тех новых взглядов, которые принесла с собой эпоха Возрождения, когда передовые ритмы стремились восстановить утраченные за тысячелетия средневековья понимание древнего искусства и поэзии, а так же

взглядов греков и римлян на политическую жизнь, но и доверие человека к собственным силам без упований на милости и помощь неба.

Итак, Гамлет принадлежит той фазе эпохи Возрождения, когда природу и жизнь превозносили философы, воспевали поэты, влюбленно изображали художники. Поговорка гласит: философия начинается с удивления. Чтобы вполне понять Гамлета, надо к его необыкновенной впечатлительности добавить, что все он принимает близко к сердцу.

Незнание другого способа обличить дурную действительность, как только путем разрушения ее обманчиво-приятной для глаза формы, Гамлет считает это миссией поэтического слова. Вообще не отличаясь направленностью, Гамлет, к нашему изумлению, поверил слухам, будто талантливое сценическое исполнение драмы на тему преступности обладает волшебной силой - не только волновать зрителя, за которым какая-то вина, но и принудить его к раскаянию.

Для принца пороки двора - концентрация нравов всей парадной, официальной жизни государства, и его он так измучен, так раздражен, что едва боковым зрением улавливает другую его сторону. Как принц, Гамлет хорошо знает, чего стоят так называемые "высокие" звания и почести, за которыми всегда срываются случайности рождения или прихоти властелина.

Вне себя от лжи, вероломства и низости света, Гамлет ни за что не хочет предоставить мир самому себе.

У Гамлета глубокий и подвижный ум - все схватывает на лету, его "вещая" душа - мембрана чуткости, орган всеугадывания. В аристократической среде держится он непринужденно, отлично зная все винтики и механизм ее этикета, к простым людям не подделывается и не проявляет никакого высокомерия. Не только серьезным своим речам даже каламбурам, шуткам, остротам всегда придает он глубокомысленный поворот, вследствие чего они кажутся одновременно доходчивыми и замысловатыми. Оставаясь на едине с сами собой, Гамлет как бы импровизирует; его раздумья не перепевы общих истин обихода житейского, а самобытные, давно выстраданные и вот здесь, сейчас родившиеся, не успевшие остыть, превратиться в сухие умозаключения. Благочестия в нем не на йоту, хотя постаринке он верит, что "душа бессмертна", что существуют овеянные небом "благочестивые духи" и "дышащие гееной проклятые" духи. Он далек от самодовольства, не считает, что все им уже познано - напротив, в окружающем его мире, уверен он, бесконечно много еще неразгаданных тайн. Доверчивый к людям Гамлет ждет от них откровенности и прямоты, но что поделать, эти душевные качества встречаются крайне редко. Иногда он играет своим остроумием, мастерски парадирует напыщенную манеру своих собеседников и делает это так, что ее плутоватая функция сразу выплывает наружу.

Думает Гамлет не по чужой указке. Физически он - как в железных тисках, во дворце ему - как в тюрьме, единственная его опора против всего света независимость суждений.

"Вялодушный дурень"! Многократные укоры Гамлета самому себе также симптомы разобщенности мысли и воли.

Непреклонность, целостность, пластичность - черты подлинно героического характера, на котором движется действие с его критериями, и как раз эти черты в Гамлете полностью отсутствуют.

    .... Благославен,
    Чья кровь и разум так отрадно слиты,
    Что он не дудка в пальцах у Фортуны,
    На ней играющей. Будь человек
    Не раб страстей, - и я его замкну
    В средине сердца, в самом сердце сердца....
    * * *
    СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

1. Динамов С. С. "Зарубежная литература", Л. , "Художественная литература", 1960 г.

2. Дубашинский И. А. "Вильям Шикспир", М. , "Просвещение", 1965 г. 3. Верцман И. Е. "Гамлет" Шекспира", М. , "Художественная литература", 1964 г. 4. "Вильям Шекспир. К четырехсот летию со дня рождения", М. , "Наука", 1964 г.