Особенности древнегреческой мифологии

Сущность Греческой мифологии становится понятной только при учете

особенное первобытнообщинного строя греков, воспринимавших мир как жизнь

одной огромной родовой общины и в мифе обобщавших все многообразие

человеческих отношений и природных явлений. Греческую мифологию следует

рассматривать не как привычную и неподвижную картину (хотя и прекрасную),

но постоянно изменяющеюся в социальном и историческом контексте античного

мира. Образы Аполлона, красивого юноши с лирой в руках, Афродиты,

исполненной женственности и привлекательности, Афины Паллады — воительницы,

относятся к определенному периоду развития греческой мифологии. Такими

периодами являются древнейший хтонический (от греч ((??, земля), или

фессалийский, олимпийский, классический или героический. В героический

период происходит централизация мифологических образов вокруг мифологии,

связанной с горой Олимп, и начинается переход к художественно развитому и

строгому героизму. По мере разложения общинно родовой формации

складываются утонченные формы героической гомеровской мифологии.

В дальнейшем наивная мифология — своего рода единственная форма

первобытного мышления — гибнет как самостоятельное творчество и приобретает

служебный характер, став одной из форм художественного выражения разного

рода религиозных, социально-политических, моральных и философских идей

рабовладельческой полисной идеологии, превращается в философскую аллегорию,

широко используется в литературе и искусстве.

Сведения о греческой мифологии дошли до нас в огромном количестве

памятников письменной литературы: художественной и научной. Основными

источниками изучения греческой мифологии являются «Илиада» и «Одиссея»

Гомера. Миф у Гомера излагается как объективное явление, сомнений, в

реальности которого у автора не возникает. Иное отношение к мифологии у

Гесиода, жившего в период становления греческой полисной системы и

идеологии. Он собирает и сводит воедино мифы и генеалогии богов, излагает

космогоническую систему в связи с историей происхождения богов

(«Теогония»), обнаруживая большую склонность к хтонической мифологии. В

классической лирике (7—5 вв. до н. э.), где мифология служит средством для

передачи самоощущений и излияний личности, миф сам по себе в значительной

мере блекнет, но в нем выдвигаются неведомые Гомеру и Гесиоду моменты.

Греческая драма (5 в. до н. э. — Эсхил, Софокл, Еврипид) явилась синтезом

внеличного, созерцательного эпоса и личного субъективного самоощущения в

лирике. В трагедии судьба, рок — вся эта трудно усваиваемая бездна

античного пессимизма получила свою логику, историю, свои образы. Из

комедиографов к образам греческой мифологии обращался Аристофан (5 в. до

н. э.). Эллинистическая поэзия — Феокрит, Бион, Мосх (4-3 вв. до н. э.) и

другие авторы — дает ряд мелких и изящных мифологических образов.

Немаловажный мифологический материал, изобилующий экзотическими именами,

содержат гимны Каллимаха (3 в. до н. э.). Из поэтов-александрийцев особенно

интересен Аполлоний Родосский (3 в. до н. э.), нарисовавший ряд

выразительнейших картин из мифологии аргонавтов, из поздних авторов — Квинт

Смирнский (4 в, н. э.), изложивший в поэме «После Гомера» события после

смерти Гектора до взятия Трои, и Нонн Панополитанский (5 в.), который в

поэме «Дионисовы песни» сообщает много фактов в связи с рождением и жизнью

Диониса. Источниками для изучения греческой мифологии, являются также труды

Филострата Старшего и Филострата Младшего (3 в. н. э.), Каллистрата (4 в.)

и эпиграмматистов (Мелеагр, 1 в. до н. э., и др.).

Из собраний гимнов важны т. н. Гомеровские гимны, пять из которых (к

Аполлону — два, к Гермесу, Афродите и Деметре) возникли в классический

период (но позже «Илиады» и «Одиссеи»), остальные — в эллинистическую

эпоху. В т. н. Орфических гимнах, восходящих к 6 в. до н. э., но

составленных в целом в 3-2 вв. до н. э., содержатся эпитеты богов,

помогающие анализировать мифологические образы. Третье собрание гимнов —

гимны Прокла (5 в. н. э.) резюмируют работу античной мифологической мысли

над рядом центральных образов.

Сведения по греческой мифологии содержатся в произведениях римских

авторов 1 в. до н. э. — 2 в. н. э. (Овидий, Вергилий, Гораций, Лукреций

Кар, Тибулл, Проперций, Апулей, Стаций, Лукиан, Силий Италик),

«Метаморфозы» Овидия представляют собой по существу мифологическую

энциклопедию.

При изучении греческой мифологии используются сочинения историков:

Геродота (5 в. до н. э.), Полибия (3-2 вв. до н. э.), Диодора

Сицилийского, Дионисия Галикарнасского, Тита Ливия (1 в. до н. э.),

географа Страбона (1 в. н. э.), а также сохранившиеся во фрагментах

сочинения логографов и генеалогов Гекатея, Акусилая, Асклепиада и других.

Среди этих авторов выделяются Ферекид и Гелланик, у которых находим целую

космогонию.

Из антикваристов-археологов выделяется Павсаний (2 в. н. э.), который

путешествовал по Греции и свои описания памятников старины уснащал

разнообразными мифологическими сюжетами. Сведения по греческой мифологии

содержатся также у Варрона (2- 1 вв. до н. э.).

Греческая философия тесно связана с греческой мифологией, философы

разных эпох стремились осмыслить греческую мифологию в целом и отдельные

мифы. Одним из стоиков, Луцием Аннеем Корнутом (1 в. н. э.) составлено

руководство по греческой мифологии. Из сочинений эклектиков и философов

позднего эллинистического периода особенный интерес представляют сочинения

Плутарха (1-2 вв. н. э.) и Атенея (3 в. н. э.), а также Цицерона (1 в. до

н. э.), дающего классификацию богов. У неоплатоника Плотина (3 в. н. э.)

содержатся сведения о ряде важных мифологических образов и трактат об

Эроте, у Порфирия (3 в. н. э.) — ценные фрагменты из ранних авторов и

рассуждение «О пещере нимф». Обширные комментарии Порфирия к «Илиаде» и

«Одиссее» послужили источником для позднейших комментаторов Гомера — Цеца и

Евстафия, а его сочинение «О статуях» — источником для Евсевия и Макробия.

Философия греческой мифологии была систематизирована Проклом (5 в. н. э.),

большое количество известий о древнейших теогониях и космогониях собрано

Дамаскием (5-6 вв.).

Мифографы — собиратели и излагатели мифов — появились в Греции не

позднее 5 в. до н. э. К ним относятся софист Гиппий, а также ряд ранних

историков и философов: Геродор Гераклейский, Анаксимен Лампсакский,

Асклепиад Трагильский, Гераклид Понтийский, Дикеарх Мессенский. Дионисий

Самосский составил генеалогические таблицы и изучал трагические мифы.

Ученику Аристотеля Палефату принадлежит сборник мифологических рассказов

под названием «О невероятном».

Особенно много для собирания и толкования древних мифов сделали

александрийцы (4-2 вв. до н. э.): Каллимах, Истр, Филостефан, Лисимах

Александрийский, Аполлодор Афинский (ему приписывают обширную

мифологическую «Библиотеку», дающую подробное изложение теогонии и

главнейших мифических родословных Девкалиона, Инаха, Агенора, Пеласга,

Атланта, Асопа, Кекропа и Пелопа). Аполлодор излагает мифы по Гомеру,

Гесиоду и особенно трагикам. Собранный материал послужил источником для

многих позднейших схолий. Из собирателей более позднего времени следует

упомянуть Филодема (труд «О благочестии»), Дидима (послужившего, по-

видимому, источником для схолий к Софоклу, Еврипиду и Пиндару) и Феона

(послужившего источником для схолий к Каллимаху, Никандру, Ликофрону,

Феокриту и Аполлонию Родосскому).

Из грамматиков выделяется Парфений Никейский (1 в. до н. э.), автор

сочинения «О любовных страстях». Из мифологов — Гигин (1 в. до н. э. - 1 в.

н. э.). Позднее мифографы делятся на две группы: собиратели мифов

«превращений» и «звездных» мифов. К первой группе относятся Никандр

Колофонский, Антигон Каристийский и Бой (их сочинения — прямые источники

«Метаморфоз» Овидия), а также Антонин Либерал — автор 41 рассказа о

«превращениях» (вероятно, 1 в. до н. э.). Ко второй группе мифографов

относятся Эратосфен (3 в. до н. э.), которому приписываются «Катаетеризмы»

(букв. «Превращения в звезды»); Арат Солский (4-3 вв. до н. э.) с его

«Феноменами», где в стихотворной форме излагаются мифы о звездах; анонимные

комментарии к Арату; «Астрономия», приписываемая Гигину. Из христианских

апологетов для греческой мифологии важен «Протрептик» Климента

Александрийского (3 в. н. э.).

На рубеже 5 и 6 вв. появилась книга мифов Фульгенция, подражавшего

историку Птолемею Хенну (1 в. н. э., известному по «Библиотеке» Фотия и

некоторым цитатам из Евстафия и Цеца); она отличалась часто некритическим

отношением к мифографическим источникам. Иоанну Педиасиму принадлежит

сочинение о 12 подвигах Геракла, созданное на основе «Библиотеки»

Аполлодора. Известны очень поздняя анонимная обработка в прозе «Метаморфоз»

Овидия и сочинение некоего Гераклита, содержащее 39 мифов.

Большую ценность представляют сочинения трех мифографов 7 в.,

известных под названием Ватиканских мифографов. Эти авторы, заимствуя друг

у друга, а также из Сервия и поздней комментаторской литературы, дают в

систематическом виде обзор всей античной мифологии. Изложение изобилует

множеством разного рода вариантов и отдельных редкостных мелочей.

Общая характеристика греческой мифологии.

При рассмотрении греческой мифологии в развитии в пределах каждого

отдельного мифа устанавливаются и прослеживаются разновременные рудименты

(т. е. остатки прежних эпох), которые сосуществуют с ферментами нового,

возникающего в сюжете мифа. Например, в мифе о рождении Афины Паллады в

полном вооружении из головы Зевса, проглотившего свою забеременевшую

супругу Метиду, можно различить остатки фетишистских представлении и

каннибализма, предшествовавшие развитому патриархату, примат мужского

индивидуума над женским и символику мудрости верховного божества —

свидетельства патриархата, наконец, гротеск, свойственный времени распада

общинно родовой формации и начальному периоду греческой классики.

Один и тот же мифологический мотив может и составлять основное

содержание мифа, и играть второстепенную роль. Для эпохи последовательного

зооморфизма отождествление солнца с быком является центральным содержанием

мифа о солнце, так же как совиный вид Афины Паллады — основное в содержании

мифа. Но в гомеровской мифологии в связи с тем, что центральное содержание

мифа о солнце для этого времени было уже антропоморфическим, солнце,

воплощенное в быке, стало рудиментом. Аналогичен по своему происхождению

рудиментарный характер совоокости Афины Паллады у Гомера с изменением

основного содержания мифа.

Греческая мифология в ее наиболее развитом, т.н. классическом,

состоянии представляет собой мифологию героическую, а не стихийно-

демоническую (эти два типа мифологии относятся к хтонической мифологии).

Героическая микология связана с периодом патриархата, однако, в ней

прослеживаются главнейшие типы хтонических рудиментов. Это, прежде всего

генетические рудименты, указывающие нахождение: Ахилл — сын морской богини,

Ио — дочь аргосской реки Инах и др. Субстанциальные рудименты основаны на

отождествлении разного рода предметов или существ: луна — корова, солнце —

бык, Инах - река и царь Аргоса и др. Многочисленны ипостасные элементы:

Агамемнон — ипостась Зевса; Ифигения — ипостась Артемиды и т.д. Огромное

количество рудиментов имеет метаморфозный, или оборотнический, характер:

Зевс вступает в брак с Данаей в виде золотого дождя, с Семелой — в виде

грома и молнии, с Европой — в виде быка и др. Из иконографических

рудиментов (т.е. относящихся к внешнему виду определенного мифологического

персонажа) в мифах фигурирует змеиный хвост у Кадма, рот и копыта у Пана,

совиные глаза у Афины, коровьи у Геры и т.д.

Некогда самостоятельные божества, демоны или герои выступают в виде

закостеневших внешних придатков (атрибутивные рудименты) к другим

персонажам, орел и Ника около Зевса; сова или змея около Афины и др.

Тому или иному мифологическому образу постоянно сопутствуют также

функциональные рудименты: перун Зевса, лук и стрелы Аполлона, трезубец

Посейдона, жезл и крылатые сандалии Гермеса и др. Если рудимент мифа

отражает его прошедшее, то фермент указывает на будущее развитие мифа. У

Гесиода эхидна — полузмея-полудева, она прекрасна, но зловредна, ненавистна

людям. Этот мотив отвержения эхидны — элемент в мифе, объясняющий

стремление человека обуздать стихийные силы природы. Тантал наказан за

человеческое жертвоприношение; это, — несомненно, фермент,

свидетельствующий о позитивных сдвигах в морали. Прометей у Гесиода

представлен заурядным обманщиком, вздумавшим перехитрить самого Зевса. Но

именно этот момент противодействия Зевсу в дальнейшем лег в основу

эсхиловской концепции Прометея-богоборца.

Между составляющими миф элементами устанавливаются не только

хронологические, но и самые разнообразные смысловые связи, образующие

мифологические комплексы. Один из таких комплексов — комплекс-интерполяция

— состоит из отдельных смысловых элементов, связанных более или менее

механически. Примером такого комплекса является гомеровское представление о

тенях в загробном мире, которое дается в XI песне «Одиссеи». Если комплекс-

интерполяция понимается как объединение в одно целое чуждых друг другу

элементов без всякой мотивировки, то комплекс-компиляция есть объединение

элементов, также несходных или противоположных, но это объединение уже

определённым образом мотивировано. Аполлон, Артемида и Лето первоначально

были демонами совершенно разного происхождения, никак между собой не

связанными. Их объединение — Аполлон и Артемида как дети Лето от Зевса —

есть мифологический комплекс-компиляция. Олимпийская семья богов,

образовавшаяся в результате объединения европейских и малоазиатских

божеств, — тоже компиляция, поскольку присоединённые азиатские божества

стали трактоваться как дети Зевса и Геры.

Оба типа мифологических комплексов (интерполяция и компиляция), а

также бесконечно разнообразные приближения то к одному, то к другому такому

типу встречаются в античной мифологии постоянно. Например, Диомед то

вступает в бой с богами и ранит их, то заявляет о невозможности вступать в

борьбу с богами. Прометея наказывают в одном случае раз навсегда, без

всякой надежды на освобождение, в другом — его освобождает Геракл. В

греческой мифологии может быть выделен также монолитно-художественный

мифологический комплекс, в котором все элементы мифа составляют одно целое.

Примером такого комплекса является образ сирен у Гомера. Это — полуптицы

полуженщины; они поют такими завлекающими, чарующими голосами, что всякий

путник высаживается на берег, но сирены тут же его уничтожают, поэтому у

них на берегу целые горы человеческих костей и гниющих остатков. В этом

образе совмещаются художественный восторг и гибель, т. е. красота и смерть.

С другой стороны, у Гомера в этом мифе совмещаются различные эпохи

культурного социального развития: наряду с фетишизмом и людоедством

характерная для Гомера высокоразвитая эстетическая культура.

В т. н. полярном комплексе противоположные по смыслу элементы в силу

именно общей художественной идеи даны сразу: и во всей своей

противоположности, и во всём своём тождестве. Например, самый «светлый» бог

Зевс вступает в брак с самой «темной» богиней Персефоной, и от этого брака

рождается Загрей. Загрея ещё младенцем растерзывают и поедают титаны. Но из

золы испепелённых Зевсом титанов происходят люди, которые поэтому являются

носителями и титанического, и дионисийского начала. Афина горгона убивает

горгону Медузу и оттого сама перестаёт быть горгоной. Либитина — любовь и

смерть одновременно.

При исследовании греческой мифологии необходимо также учитывать её

географическое распространение (т. н. географическая мифология) и

исторические особенности тех или иных местностей, к которым

приурочиваются события, излагаемые в разных античных мифах. Например, Эдипа

нельзя оторвать от Фив, мифы о Тесее относят к Афинам, о Менелае и Елене —

к Спарте и др.

Доолимпийский период.

Процесс жизни воспринимается первобытным сознанием в беспорядочно

нагромождённом виде, окружающее материализуется, одушевляется, населяется

какими-то непонятными слепыми силами. Все вещи и явления в сознании

первобытного человека исполнены беспорядочности, несоразмерности,

диспропорции и дисгармонии, доходящей до прямого уродства и ужаса. Земля с

составляющими её предметами представляется первобытному сознанию живой,

одушевлённой, всё из себя производящей и всё собой питающей, включая небо,

которое она тоже рождает из себя. Как женщина является главой рода,

матерью, кормилицей и воспитательницей в период матриархата, так и земля

понимается как источник и лоно всего мира, богов, демонов, людей. Поэтому

древнейшая мифология может быть названа хтонической. В её развитии

прослеживаются отдельные этапы. На раннем этапе, т. е. на стадии

собирательно-охотничьего хозяйства, сознание ограничено непосредственно

чувственным восприятием, непосредственно видимыми и осязаемыми вещами и

явлениями, которые одушевляются, на них переносятся социальные функции

общинно родовой формации. Такая вещь, с одной стороны, насквозь

материальная, с другой — одушевлённая первобытным сознанием, есть фетиш, а

мифология — фетишизм. Древний человек понимал фетиш как средоточие

магической, демонической, живой силы. А так как весь предметный мир

представлялся одушевлённым, то магической силой наделялся весь мир, и

демоническое существо никак не отделялось от предмета, в котором оно

обитало. Например, Зевс — верховное божество в позднейшей греческой

мифологии — почитался первоначально в городе Сикионе (Пелопоннес) в виде

каменной пирамиды, на Ликейской горе в Аркадии — в виде колонны. Геру в

городе Феспиях (Беотия) представляли как обрубок древесного ствола, а на

острове Самое — в виде доски. Аполлона представляли пирамидой, его мать

Лето на Делосе — необработанным поленом и др.

Несмотря на всё позднейшее идейно-художественное развитие таких

образов, как Зевс, Гера, Аполлон, Афина Паллада, Афродита, Эрот, хариты,

Геракл и др., их продолжали почитать в виде камней и кусков дерева

(обработанных и необработанных) даже в период наибольшего расцвета

греческой цивилизации. Примером архаического фетиша является дельфийский

омфал, или «пуп земли». Когда-то Рея, желая спасти от своего мужа Кроноса

новорождённого Зевса, дала ему вместо младенца Зевса завёрнутый в пелёнки

камень, который и был проглочен Кроносом. Извергнутый Кроносом, он был

помещён в Дельфах как центр земли («пуп земли») и стал почитаться как

святыня: его облачали в разные одежды и умащали благовониями. Виноградная

лоза и плющ, хотя первоначально и не связывались с Дионисом (который

вначале был богом производительных сил природы вообще), в дальнейшем прочно

вошли в его мифологию. Об этом свидетельствует множество эпитетов Диониса,

связанных либо с самим этим растением, либо с вином как продуктом

виноградной лозы. «Виноградный», «многогроздный», «виноносец»,

«виноразливатель» и др. — главные эпитеты Диониса, а название одного из

дионисовских праздников

Боги и демоны греческой мифологии

По мере развития производящего хозяйства человек начинает

интересоваться вопросами производства вещей, их составом, их смыслом и

принципами их строения Тогда то человек научился отделять «идею» вещи от

самой вещи, а так как вещами являлись фетиши — отделять идею фетиша от

самого фетиша, т. е. отделить магическую силу демона вещи от самой вещи —

так совершился переход к анимизму. Как и фетишизм, анимизм имел свою

историю. Вначале существовало представление, что демон вещи настолько

неотделим от самой вещи, что с ее уничтожением он тоже прекращает свое

существование (подобно нимфам дерева гамадриадам, умирающим вместе с

порубкой самого дерева). В дальнейшем росло представление о

самостоятельности этих демонов, которые не только отличаются от вещей, но и

способны отделяться от них и сохраняться в течение более или менее

длительного срока после уничтожения этих вещей (подобно нимфам дерева

дриадам уже остающимся в живых после уничтожения самого дерева).

Первоначальный анимизм связан с представлением о демонизме как о некоей

силе, злой или (реже) благодетельной, определяющей судьбу человека. У

Гомера имеется много примеров именно такого безыменного, безликого,

внезапно действующего совершенно неожиданного и страшного демона.

Олимпийские боги тоже бывают страшными, но они имеют человеческий вид,

имена, к ним можно обращаться с просьбами, с ними возможно общение. Но то,

что Гомер называет демоном, часто совершенно противоположно этому. Это есть

именно мгновенно возникающая и мгновенно уходящая страшная и роковая сила,

о которой человек не имеет ни какого представления, которую не может

назвать по имени и с которой нельзя вступить ни в какое общение, т. к. этот

демон еще не имеет никакой фигуры и никакого лица, никакого вообще

очертания. Внезапно нахлынув неизвестно откуда, он мгновенно производит

катастрофу и тут же бесследно исчезает. Демон — это первоначально та

внезапно действующая сила, о которой человеку ничего не известно, его

законченного образа еще не существует, но он уже не является фетишем. В

дальнейшем в результате освоения мифологическим мышлением этих демонов

появляются демоны отдельных вещей, событий, обладающие, разной силой

воздействия на человеческую жизнь и природу. С момента, когда прежде

безличный демон получает ту или иную индивидуализацию, происходит переход

от преанимизма к анимизму. Боги и демоны греческой мифологии мыслятся

обычно как существа материальные, чувственные. Они обладают самым

обыкновенным телом, хотя оно возникает из разных видов материи. Если

древние греки представляли себе, что самая грубая и тяжелая материя — это

земля, вода же есть нечто более разреженное, а воздух еще тоньше, чем вода,

и тоньше воздуха огонь, то и демоны состояли из всех этих стихий. Боги же

состояли из материи еще более тонкой, чем огонь, а именно — из эфира.

Миксантропическими (т. е. соединившими в себе черты человека и

животного) демонами являются сирены (полуптицы полуженщины), кентавры

(полукони полулюди). Все это примеры невыделенности в первобытном

человеческом сознании человека из природы, рас сматривавшею себя как

неотъемлемую ее часть

Стихийно чудовищная гератологическая мифология эпохи матриархата

(Медуза, горгоны, Сфинкс, эхидна, Химера — чудовища женского пола) получает

обобщение, и завершение в образе Великой матери или богини матери. В

классическую эпоху Греции эти образы были оттеснены на задний план, но в

глубинах догомеровской истории в эпоху матриархата происходит возрождение

архаики, тератологическая мифология (и, прежде всего культ богини-матери)

имела огромное значение.

Олимпийский период

В мифологии этого периода, связанного с переходом к патриархату,

появляются герои, которые расправляются с чудовищами и страшилищами,

некогда пугавшими воображение человека.

Вместо мелких богов и демонов появляется один главный, верховный бог

Зевс. Богами патриархального уклада жизни стали Афина Паллада и Аполлон,

которые славятся мудростью, красотой и художественно-конструктивной

деятельностью. Гермес из прежнего примитивного божества превратился в

покровителя всякого человеческого предприятия, включая скотоводство,

искусство, торговлю, он водит по дорогам земли и даже сопровождает души в

загробный мир. Не только боги и герои, но и вся жизнь получила в мифах

совершенно новое оформление. Прежде всего, преображается вся природа,

которая раньше была наполнена страшными и непонятными для человека силами.

Власть человека над природой значительно возросла, он уже умел более

уверенно ориентироваться в ней (вместо того, чтобы прятаться от неё),

находить в ней красоту, использовать природу для своих надобностей. Если

раньше нимфы рек и озёр — океаниды или нимфы морей — нереиды, а также нимфы

гор, лесов, полей и др. — это воплощения дикости и хаоса, то теперь природа

предстаёт умиротворенной и поэтизированной. Власть над морской стихией

принадлежит не только грозному Посейдону, но и довольно мирному и мудрому

богу морей Нерею. Рассеянные в природе нимфы становятся предметом

поэтического любования.

Всем правил Зевс, и все стихийные силы оказались в его руках. Прежде

он сам был и ужасным громом, и ослепительной молнией, не было никакого

божества, к кому можно было бы обратиться за помощью против него. Теперь же

гром и молния, равно как и вся атмосфера, стали не больше как атрибутами

Зевса. Греки стали представлять, что от разумной воли Зевса зависит, когда

и для каких целей пользуется он своим перуном. Характерно окружение Зевса

на Олимпе. Около него Ника («победа») — уже не страшный и непобедимый

демон, но прекрасная крылатая богиня, которая является только символом мощи

самого же Зевса. Фемида раньше тоже ничем не отличалась от земли и была

страшным законом её стихийных и беспорядочных действий. Теперь она

воспринимается как богиня права и справедливости, богиня правопорядка,

находящаяся возле Зевса как символ его благоустроенного царства. Детьми

Зевса и Фемиды являются горы — весёлые, прелестные, благодетельные, вечно

танцующие богини времён года и государственного распорядка, справедливейшим

образом ниспосылающие с неба атмосферные осадки путём открывания и

закрывания небесных ворот. Рядом с Зевсом также и Геба — символ вечной

юности, и мальчик-виночерпий Ганимед, некогда похищенный с земли Зевсом-

орлом. Даже мойры — страшные и неведомые богини рока и судьбы, управлявшие

всем мирозданием, трактуются теперь как дочери Зевса и ведут блаженную

жизнь на Олимпе. Мудрое, весёлое и изящное окружение характерно и для

Аполлона с его музами, и для Афродиты с её Эротом и другими игривыми

демонами любви, с её харитами, с её вечными танцами, улыбкой и смехом.

Человеческий труд также получил своё дальнейшее отражение в мифологии: по

повелению богини земледелия Деметры Триптолем разъезжает по всей земле и

учит всех законам земледелия. Звери приручаются человеком — отголосок этого

сохранился в мифе о Геракле, усмирившем диких коней Диомеда. Гермес и Пан

следят за стадами и не дают их никому в обиду. Появляются мифические образы

знаменитых художников (среди них Дедал), которые поражают мир своими

открытиями и изобретениями, своим художественно-техническим творчеством.

Дедал построил на Крите знаменитый лабиринт, великолепные здания для

спасшего его царя Кокала, площадку для танцев Ариадны, соорудил крылья для

своего полёта с сыном Икаром (рассказ об этом и о трагической гибели Икара

дан Овидием в «Метаморфозах», VIII 183—235). Посейдон и Аполлон строят

стены города Трои. Характерен миф об Амфионе, своей игрой на лире

заставляющем камни складываться в стены города Фивы. Сохранились

мифологические предания о таких необыкновенных певцах, как Мусей, Орфей,

которым приписываются черты, характеризующие их как деятелей восходящей

цивилизации.

Подвиги Геракла — вершина героической деятельности. Этот сын Зевса и

смертной женщины Алкмены — истребитель разного рода чудовищ (немейского

льва, лернейской гидры, керинейской лани и стимфалийских птиц), победитель

природы в мифе об авгиевых конюшнях и борец против матриархата в мифе о

поясе, добытом у амазонки Ипполиты.

Тема победы смертного человека над природой звучит и в других

греческих мифах олимпийского периода. Когда Эдип разгадал загадку Сфинкс,

она бросилась со скалы. Когда Одиссей (или Орфеи) не поддался

завораживающему пению сирен и невредимо проплыл мимо них, сирены в тот же

момент погибли.