Самая "горячая точка" Балкан Босния и Герцеговина представляет собой преимущественно высокогорную мест-ность с альпийскими лугами и заснеженными вершинами. Сюда съезжались поклонники горнолыжного спорта, люби-тели поохотиться и порыбачить в окружении девственной природы.

Люди поселились в здешних местах задолго до Рождества Христова. Боснией владели римляне, затем - византийцы. Славянские племена пришли сюда в VII веке. В конце XII века уже существовало самостоятельное боснийское государ-ство, основоположником которого был бан Кулин. Турки захватили Боснию в 1463 году и правили до семидесятых го-дов XIX века.

Босния и её столица Сараево "прогремели" по всему миру после раздавшегося здесь 28 июня 1914 года выстрела Гаври-лы Принципа.

Во время второй мировой войны в Боснии проходили са-мые ожесточённые и крупные сражения на югославских зем-лях. Босния и Герцеговина в составе СФРЮ ничем особен-ным не выделялись, занимая 3-е место по населению и терри-тории среди бывших югославских республик. Здесь процве-тал туризм. Удельный вес республики в национальном доходе СФРЮ составлял около 15 %.

Босния и Герцеговина заселена преимущественно предста-вителями двух славянских народов - сербов и хорватов. Упо-требляемый ныне термин "мусульмане" для обозначения не-кой этнической группы многие видные историки считают вы-думкой титовской пропаганды. Мусульмане в Боснии - это те же сербы и хорваты, принявшие ислам во время турецкого ига. Исламизация славян Портой очень поощрялась.

Однако после ухода из Боснии турок православные сербы составляли большинство населения (около 43 %). На долю мусульман приходилось 38 %, а католиков 18. Накануне нынешних драмматических событий мусуль-манское население преобладало 39 %. Доля же православ-ных снизилась до 32, процент католиков практически не изменился.

В первые весенние дни 1992 года в Боснии пролилась первая кровь Тогда здесь состоялся референдум о выходе этой бывшей югославской республики из состава СФРЮ.

В плебисците приняло участие только 59 % жителей, обладающих правом голоса. 62 % из них проголосовали за самостоятельное и независимое боснийское государство. Сербская община, а это около трети жителей, бойкотировала референдум и заявила о намерении создать собственную республику. Буквально сразу после обнародования результатов плебис-цита в Сараево было совершено нападение "неизвестных" на сербский свадебный кортёж, в результате чего один человек погиб, а сербский священник ранен.

Через месяц, 6 апреля 1992 года, Европейское сообщество признало независимость Боснии и Герцеговины.

27 мая 1992 года наблюдавший за Боснией мир впервые серьёзно "содрогнулся", узнав о попадании артиллерийского снаряда в стоявшую за хлебом очередь на сараевской улице.

Вскоре после этого появляются сообщения об "этнических чистках", массовых зверских убийствах, создании конц-лагерей, средневековых пытках. Уже в июне 1992 года в Боснии появляются миротворческие силы ООН, а через два месяца в Лондоне созывается мирная конференция по бывшей Югославии. Мировое сообщество предлагало боснийцам различные варианты урегулирования. Вначале появилось предложение о разделе-нии республики на десять провинций, которое не устроило сербов. Выработанный после этого план создания здесь конфедерации из трёх этнических республик не приняли мусульмане.

Взрыв на сараевском рынке 5 февраля стал как бы новой точкой отсчёта в истории боснийского конфликта.

Благодаря вмешательству России, это сегодня признают даже западные политические авторитеты, бомбандировок сербских позиций удалось избежать. Хотя военные специ-алисты полагают, что бомбовые удары по артиллерийским позициям были бы в данном случае малоэффективны, учитывая крайне сложные метеоусловия. Чтобы нанести сколько-нибудь значительный ущерб сербам, их бы пришлось бомбить недели две.

В последний день зимы западу-таки удалось "поучаствовать" в боснийском урегулировании довольно эффектно. Два современных натовских истребителя расстреляли четыре устаревших учебных самолёта югославского производства. Правда, перед тем как расстреливать, дважды предупредили их о возможной атаке. Кстати, некоторые эксперты сомнева-ются, что пилоты сбитых машин смогли услышать преду-преждение из-за отсутствия соответствующих технических средств связи.

Иностранные военные эксперты практически однозначно признают, что в Боснии и Герцеговине самой боеспособной армией являются вооруженные формирования боснийских сербов. Их армия одерживала победу за победой, и судьба Сараево была предрешена, не случись ультиматума НАТО.

Лучше воевали сербы. В их армии было около 70 тысяч человек. 34 тысячи из этих бойцов раньше служили в кадровых частях югославской народной армии (ЮНА) на территории Боснии и Герцеговины.

Эта армия состояла из сухопутных войск, ВВС и ПВО. Иностраные военные эксперты отмечают, что наиболее сильны у сербов Боснии сухопутные войска. Пять корпусов пехоты при 950 орудиях и миномётах и 240 танках сумели в ожесточённых боях захватить большую (и стратеги-чески важную) часть бывшей союзной республики. Танки у сербов в основном советского производства - Т-54, Т-55. Есть и легендарные Т-34, которые очень хорошо показали себя в боях на пересечённой и в гористой местности. Ещё у сербов в сухопутных войсках есть около 360 БТРов и БМП.

ПВО армии боснийских сербов состоит всего из одного дивизиона зенитных артиллерийских орудий и практически остаётся без работы - с авиацией у мусульман и боснийских хорватов туговато. Военно-воздушные силы сербов - 2 авиаэскадрильи и 18 вертолётов МИ-8. Самолёты, в основ-ном раньше были учебными, их оснастили оружием и пусти-ли "в дело".

Армия боснийских хорватов - самая малочисленная из воюющих в Боснии. В ней, по различным оценкам, 30-40 тысяч человек. Организационно это - 14-16 бригад. В этих войсках - 105-110 единиц бронетехники (правда, есть хорошие современные танки производства Германии

"Леопарды") и около 800 единиц артсистем. Пушек мало, в основном у хорватов – миномёты. Боснийские мусульмане выставили на войну более 140 тысяч мужчин. Около 100 тысяч из них - регулярная армия. 40 тысяч бойцов организационно входят в "отряды само-обороны". "Самообороняются" в балканских горах и 7 тысяч добровольцев - мусульман из "дальнего зарубежья". Это граждане Алжира, Ирана, Арабских Эмиратов и т. д.

Несмотря на слезливые заверения журналистов, западные военные эксперты утверждают, что списывать военные неудачи на отсутствие бронетехники мусульманам грешно. У них 220 танков, около 700 пушек, гаубиц, миномётов и больше 250 БТРов и БМП. Добавить к этому ещё несколько вертолётов, стоящих на вооружении мусульманской армии, и можно констатировать - воевать есть чем, причём, на равных с сербами.

Неудачи мусульманской армии эксперты относят на счёт внутренних "разборок" среди лидеров военных формирований. Если боснийские сербы и отчасти боснийские хорваты умеют в нужное время и в необходимом месте собрать свои силы в "кулак", то у мусульман это не получается.

Моральный дух всех участвующих в конфликте армий оценивается высоко: за спиной у воюющих родные дома, родные люди. Сантиментов славяне (независимо от веро-исповедания), увы, не проявляют, поэтому, чтобы выжить надо победить. Смолкнувшие по договорённости в январе 1995 года пушки к февралю ещё не заговорили. Так что было самое время поговорить дипломатам, политическим и прочим лидерам. Для них объявленное четырёхмесячное перемирие - хороший повод ещё раз вспомнить о том, что боснийская сеча - лишь один из актов общеюгославской трагедии, что вполне возможно повторение уже сыгранных, как и постановка новых. А финал ещё не написан.

Весьма убедительно напомнил об этом президент Хорватии Франьо Туджман, когда отказался продлить мандат миротворческих сил ООН на территории республики. Распрощаться с носителями голубых касок хорватский предводитель решил, не получив удовлетворения от их усмирительных усилий в Сербской краине самопровозгла-шённой республике, которую Хорватия считала оккупиро-ванной проживающими там сербами. И хотя уважаемые представители международного сообщества дружно выражали своё неудовольствие поведением хорватского лидера, лидер оставался непоколебим. Не потому, что на самом деле не видел очевидного: как только скроются "голубые каски" за далеко пока не безоблачным хорватским горизонтом, горизонт этот тут же затянется дымом.

Непоколебим президент Туджман был исключительно потому, что попросту блефовал. И когда в разного рода высказыва-ниях торжественно рапортовал о готовности "освободить свою страну силой оружия", практического применения этой силы вовсе не хотел. А хотел напомнить мировому сообщест-ву, увязшему в развязывании боснийского узла, о существо-вании руководимой им Хорватии. О том, что на её террито-рии тоже живут сербы, которые, как и боснийские, стремятся жить по-другому - вместе со всеми сербами бывшей Югославии. Следовательно, великим державам, не заинтересованным в создании Великой Сербии, надобно быть начеку. Среди великих держав президент Туджман имеет в виду Германию и США - то есть тех, кого считает своими друзь-ями. А надо заметить, что друзья эти сейчас выбились в лидеры югославского урегулирования. Понятное дело, не только из чистых помыслов миротворчества. Нынешний кровавый балканский передел - лишь часть бескровного передела мирового.

Поборов былую робость, Германия стала основным участником сработанного в НАТО плана операции по воз-можному выводу из Боснии сил ООН. О готовности сущес-твенно помочь живой военной силой в эвакуации ооновских солдат мира впервые членораздельно заговорили Соединён-ные Штаты. О них и поговорим. Вернее, о том прорыве, который США осуществили на балканском фронте, увы, потеснив Россию в 1995 году.

Олицетворением этого усмирительного прорыва стал американский экс-президент Джимми Картер. Рождествен-ская миссия седовласого голубя мира привела в восторг как

опальную столицу боснийских сербов Пале, так и карающий её санкциями Белград. Оба сербских лидера, словно сговорились (а сговориться они не могли, поскольку на данный момент друг с другом не разговаривали вовсе),

признались, что Картер оказался единственным американ-цем, который понял суть того, что происходит в Югославии. Конечно, это была лесть. Причём под стать голубиной миссии Картера - с большим полётом. Родован Караджич своим ласковым словом стремился доказать, что он вовсе не такой непробиваемый, каким его рисуют. А "отец всех сербов" Слободан Милошевич, прославив удачливого американского миссионера, тоже думал о своём насущном. Именно: достигнутое при посредничестве Картера соглаше-нии о боснийском перемирии для Милошевича новая возможность потянуть, как говорится, резину и вытянуть у мирового сообщества дальнейшее послабление санкций против Белграда.

Что же касается самого виновника сербских торжеств, то высоким полётом на самом деле отличился вовсе не он - решительно отмеживавшаяся от него американская админи-страция. Выпустив в Боснию усмирителя Джимми, официаль-ный Вашингон получил возможность под его крылом дей-ствовать более цепко, в зависимости от своих внутриполити-ческих нужд.

Собственно эти нужды (не считая, конечно, великодержав-ных амбиций) и вынудили Соединённые Штаты проявить на Балканах повышенную миротворческую готовность. Пере-шедшему на внутреннем фронте в оборону президенту Клинтону так или иначе приходится отвечать на воинствен-ные окрики наступающих на него республиканцев. А они настойчиво требуют переломить сербов не за столом перего-воров, а непосредственно на поле брани, сняв эмбарго на поставки вооружений мусульманам. Вот, около года назад, республиканские сенаторы заверили посетившего их боснийского премьера Х. Силайджича, что сделают всё возможное, чтобы вооружить его правительство.

Правда, не секрет, что боснийское правительство и без того неплохо вооружено. Причём не только в прямом смысле. Мусульманские и прочие сочувствующие страны, помимо оружия, шлют в Боснию существенное финансовое подкрепление. Однако, как обнаружила турецкая газета "Сабах", интернациональная мат-помощь в значительной части оседает в Швейцарии на частных счетах того же Силайджича, а также президента Изетбеговича и их

родственников. Газета интересуется также судьбой солидной доли зелёных купюр, которые Изетбегович и его домочадцы недавно сняли со швейцарского счёта, открытого для помо-щи Боснии и укрепления мусульмано-хорватской федерации. А между тем федерация эта признаков укрепления пока не проявляет. Что, естественно, не может не беспокоить отнюдь не бескорыстных спонсоров. В том числе те же Соединённые Штаты. Беспокойство которых проявлялось, в частности, в том, что они были намерены направить в Боснию генерала в отставке Фредерика Френкса - дабы этот ветеран Вьетнама, потерявший там ногу, смог поставить на ноги вооружённые силы мусульмано-хорватской федерации.

Впрочем, укрепить по части военной США были готовы не только власти воюющей Боснии. Это выяснилось, например, после визита помощника госсекретаря по делам Европы и Канады Ричарда Холбрука в Македонию.

В настоящее время (в начале 1996 года) наблюдается дипломатическое сближение Вашингтона и Белграда, наметившееся ещё во время подготовки Дельфийских соглашений. Однако это сближение будет стоить Белграду всё новых и новых уступок. Госсекретарь США Кристофер выступает теперь с более жёсткими требованиями. Прежде всего от Милошевича добиваются содействия в выдаче международному требуналу лидеров боснийских сербов Караджича и Младича. Если этого не произойдёт, США выступит против окончания режима санкций Боснийского признания и предоставления Сербии экономической помощи. Здесь США выступают с более жёсткой позиции, чем страны Европы, считающие, что пора вознаградить Белград за содействие мирному процессу. Серьёзным успехом Кристофера можно считать согласие Милошевича на открытие информационного центра США в Косово в районе этни-ческого противостояния Сербов с Албанцами. Проблема Косово вообще не упомянается в Дельфийских соглашениях и, получив доступ к болевой точке Сербии, Вашингтон обре-тает мощный рычаг влияния на политику Белграда. На сегодняшний день ещё не поставлена точка в Югославском конфликте.