Людвиг Эрхард справедливо считается отцом западаного германского “экономического чуда”. В четырех послевоенных правительствах ФРГ, 14 лет подряд, он был министром хозяйства.

“Биологически искалеченная, интеллектуально изуродованная, морально уничтоженная нация без продуктов питания и сырья, без действующей транспортной системы и чего-либо стоящей валюты, нация, социальная структура которой была массовым бегством и изгнанием, страна, где голод и страх убили надежду”. Так описывал послевоенную Германию известный публицист Густав Штольпер. Столь эмоциональная оценка основывалась на реальных и жутких цифрах: страна потеряла четвертую часть территории бывшего рейха(на Востоке), все свое имущество за границей, войной били разрушены 20% промышленности, 40- транспорта и четверть- жилого фонда. Державы-победительницы постановили, что индустриальный уровень Германии должен составлять не более половины от уровня 1938 года, для чего приступили к демонтажу и вывозу оставшихся заводов(правда, в западных зонах это составило 8% мощностей, а в советской 45%). Помощь пришла оттуда, откуда ее не ждали. 5 июня 1947 года в речи перед студентами Гарвардского университета госсекретарь США Джордж Маршалл предложил экономическую программу возрождения Европы(“план Маршалла”), в первую очередь- Западной Германии. Как известно, Сталин отказался от такой помощи не только нашей стране, н и советской оккупационной зоне. В целом западные зоны(“Тризония”) получили по “плану Маршалла” сырья и продовольствия на 1, 8 миллиардов долларов, в рамках “Программы восстановления Европы”- 1, 3 миллиардов и по другим программам- еще 235 миллионов долларов. Помощь извне сыграло свою роль. Но в “Тризонии”по-прежнему царила унаследованная от нациского режима система продуктовых и промтоварных карточек, административного распределения сырья, замороженных цен и зарплаты, госконтроля над экспортом и валютой.

Пародорксально, но факт: в 1947-48 годах против введения рыночного хозяйства в Западной Германии выступали не только социал-демократы и близкие к ним профсоюзы(они ратовали за“социалистическую экономику а плановым руководством”), но и ХДС во главе с будущем канцлером Аденауэром(“Планирование и управление экономикой будет в больших масштабах и длительное время”).

Требовался резкий толчок, чтобы сдвинуть дело с мертвой точки. Им стала денежная реформа. Ее разработали американские специалисты в тесном сотрудничестве с группой экспертов-немцев, среди которых особо выделялся Людвиг Эрхард.

18 июня 1948 года западные союзники известили СССР и вводе новой немецкой валюты и предложили распространить ее на весь Берлин. Москва отказалась, и тут же восточногерманский Эмиссионный банк выпустил собственную валюту для советской зоны оккупации.

На западе начался обмен вконец обесцененных старых “рейс марок” на новые “немецкие марки” (DM). Каждый немец получил 40 новых плюс еще 60 за сданные 60 “рейс марок”; остальные сбережения обменивались из расчета 100: 5 (позже - 100: 6, 5), по квартплате и пенсиям перерасчет шел 1: 1. Благодаря избранной схеме, богатые, что называется, поделились с бедными, поскольку значительная часть нажитого спекуляцией капитала оказалась анулированой. Работодатели получили кредит в сумме 60 новых марок на одного занятого.

Денежная реформа явила собой “чудо”Людвига Эрхарда. Вот как об этом писали тогда видные французские экономисты Жак Зюэфф и Андре Пьетр: “Черный рынок внезапно исчез. Витрины до отказа наполнились товарами, фабричные трубы задымили, а на улицах засновали грузовики. Повсюду мертвая тишина развалин уступило место шуму строй площадок. И как бы ни удивителен был размах этого подъема, еще более удивляла его внезапность. Он начался во всех областях. Экономической жизни в день валютной реформы как бы по удару колокола.... Еще за вечер до этого немцы бесцельно слонялись по городам, чтобы с трудом добыть скудную пищу. На следующий день все думали о том, чтобы производить. Вечером их лица выражали безъисходность, а на утро вся нация с надеждой смотрела в будущее. Поэтому нет сомнений в том, что решающий подъем в немецкой экономике начался с валютной реформы”.

Одновременно Людвиг Эрхард определил основы своей теории и практики. Его “социальное рыночное хозяйство”, поощряя частную конкуренцию и создавая товарное изобилие, одновременно(это очень важен: потому такая экономика называется не только“рыночной”, но и “социальной”! )- с помощью принятого по настоянию Эрхарда закона о спросе и предложений удерживает рынок в определенных границах и уменьшает его негативные последствия для слабых общественных групп(безработный, малоимущие и пр. ), а также для дотируемых отраслей (сельского хозяйства, горнодобывающей и судостроительная промышленность). Что же касается конкуренции товаропроизводителя, то Эрхард упразднил чрезмерную концентрацию производства, что, кстати, было характерно для Германии 20-х годов.

Не следует думать, что после принятия “плана Маршалла” и введение новой “немецкой марки”западногерманская экономика покатилась, как по автобану. Уже в феврале 1950 года, всего через четыре месяца после создания ФРГ, ее постиг кризис: производство упало, число безработных составляло 13. 5%. Причин тому было много. Эффективность американской помощи еще не сказалось в полной мере, страна не могла“переварить”гигантское количества беженцев(расходы на устройство, а также на инвалидов войны опустошали госбюджет), в результате чего половину всего импорта составляло продовольствие, и денег не хватало даже на ввоз необходимого сырья. Через два года ФРГ пришлось выплатить 3 миллиарда марок Израилю в качестве возмещения ущерба, нанесенного ущерба в годы нацизма. Налоги на трудящихся выросли почти до 32%.

И все же в октябре 1953 года, когда Кондор Аденауэр вторично возглавил кабинет, сам канцлер и его министр хозяйства Эрхард своими приоритетами провозгласили: дальнейшее развитие“социальной рыночной экономики”с упором на жилищное строительство и производство массового автомобиля. Еще два года спустя Людвиг Эрхард издал свою книгу“Благосостояние для всех”, где подчеркнул: конкуренция есть основа подъема промышленного производства, а разрыв между богатыми и бедными должен сглаживать как социальной помощью государства, так и приобретением капитала неимущими слоями. На первый план здесь вышла жилищная проблема. О 25% разрушенного войной жилья уже говорилось, но в больших городах этот урон составил 50%. Кризис усугубили миллионы беженцев. Для его решения в ход были пущены средства федерации, земель и общин, на которые в ФРГ было построено 500 тысяч квартир, из них половина-“социальных” (скромное жилье, хотя и более комфортабельные, чем наши “хрущебы”, и сдававшиеся за умеренную плату малоимущим семьям). Впрочем уже с 1960 года в ФРГ отказались от государственного распределения жилья: к тому времени общее число квартир в стране выросло с 10 до 16 миллионов, превысив уровень 1939 года. Канцлер Аденауэр (разумеется с подачи Эрхарда) объявил о переходе у рынку и в этой области, но при строгом сохранении“социального права граждан на жилье и его аренду”. Это означало, что, наряду продажей квартир и домов в частную собственность и сдачей их за высокую плату людям, государство по прежнему будет строить“социальное жилье”, сдавая его действительно нуждающимся. Что касается автомобиле строения и курсе на “народный автомобиль” (“фольцваген”), то здесь успехи были еще более ощутимы. Уже в 1951 году концерн “Адам Опель АГ” выпустил 250 тысяч машин, а “Фольцваген” производил по 1500 своих знаменитых “жуков” ежедневно.... Людвиг Эрхард скончался в мае 1977 года на 81-м году жизни. Этот сын баварского торговца текстилем оставил о себе самую добрую память в Германии.